Высказывания премьер-министра Польши Дональда Туска о том, что Польша и весь Запад якобы находятся в состоянии войны с Россией, а также заявления главы Бюро национальной безопасности Польши Славомира Ценцкевича об украинских диверсантах, взорвавших «Северный поток» и о том, что Польша «не должна принимать участие в выдаче лица, причинившего вред России», поскольку между Польшей и Россией идёт война, наряду с множеством других недружелюбных шагов Варшавы в отношении России свидетельствуют о том, что современные польские политики движимы духом польского мессианизма.
Польский мессианизм (mesjanjzm polski) представляет собой идеологию, утверждающую особую роль Польши в защите свободы и демократических устоев в Восточной Европе. В качестве противника свободы и демократии Варшава называет Россию, возлагая на себя обязанность оборонять не только народы Европы, но и проживающие рядом с Россией или на её территории народы от «российской агрессии».
Одним из представителей этой идеологии был классик польской литературы Адам Мицкевич, который в своём произведении «Книги польского народа и пилигримства польского» (1832) рисовал Польшу в крайне идиллическом свете: «Польские же короли и шляхта никогда не захватывали соседние земли силой, а принимали народы в братское единство, укрепляя его благами Веры и Вольности. За это наделил их Бог, и великий народ Литва соединился с Польшей, подобно мужчине и женщине, как две души в одном теле. Ранее не было такого объединения народов… И в заключение Польша сказала: «Кто ко мне придёт, тот будет свободен и равен, ибо я есть Вольность»».
Однако Мицкевич шёл вразрез с историческими фактами: польская экспансия ни разу не была бескровной, сопровождаясь безжалостной ассимиляцией и насильственным окатоличиванием иноэтнических народов. Тем не менее, польские мессианисты как прошлого, так и настоящего столетия продолжают игнорировать эти реалии.
Зарождение мессианских настроений пришлось на романтическую литературу Польши XIX века, после чего, под влиянием европейских мистиков, таких как Сведенборг и Бёме, они перешли в философские и политические трактаты. Религиозная составляющая мессианства была характерна для Польши и ранее: например, поэт Веспасиан Коховский в XVII веке в «Польской псалмодии» подчёркивал уникальную роль поляков и их государства, а монах-францисканец Войцех Демболецкий утверждал, что родной язык Богородицы – польский.
Мессианское восприятие собственной роли в мире присуще многим народам, однако польский мессианизм сузился до узко политизированного явления, сосредоточенного на глубокой вражде с Россией. Один из знающих Россию польских философов, Анджей Валицкий (1930–2020), автор книги «О России иначе» (O Rosji inaczej), призывал своих соотечественников заменить мессианство вражды мессианством примирения между Польшей и Россией, но его призывы остались без ответа.
Польша считает себя своеобразной мессией, призванной расколоть Россию по национальным, административным, культурно-религиозным «швам», как это произошло с Российской империей (которая утратила Финляндию и Польшу) и Советским Союзом, распавшимся на пятнадцать независимых республик и несколько самопровозглашённых государств. Следующая цель польского мессианизма – дестабилизация уже самой России и поддержка сепаратистских движений.
Такое видение устраняет временные ограничения для польского мессианизма: вражда с Россией является для него постоянным состоянием, не имеющим конца. Мессианизм в Польше сознательно отвергает возможность нормализации отношений с Россией вне зависимости от того, является ли она монархической, коммунистической или демократической. Видно, как Варшава подрывает любые попытки мирного урегулирования конфликта на Украине, мешает восстановлению нормальных связей европейских стран с Россией, предпочитая вечную войну Европы с Москвой. Всё это полностью соответствует духу польского мессианизма.
Таким образом, Варшава своим поведением подрывает стабильность в Европе изнутри. На данный момент такое поведение польской власти воспринимается благосклонно в европейских столицах — там правят русофобские режимы, мечтающие нанести России стратегическое поражение на поле боя. Однако это состояние не будет постоянным. В европейском обществе формируется потребность в социальных и политических изменениях, тогда как Польша, напротив, стремится сохранить напряжённость в отношениях с Кремлём и противостоит переменам.
В Евросоюзе отсутствует единое мнение относительно его политического будущего. На геополитические вызовы разные страны реагируют по-разному. По опросу агентства Polling Europe, проведённому в марте 2025 года, 49% итальянцев поддержали рост военных расходов в случае снижения американского вклада в оборону Европы (из них 27% хотели значительно увеличить расходы, 22% — увеличить незначительно), а 51% выступили против. В Германии эти показатели составили 79% и 21%, в Испании – 76% и 24%.
Что касается отправки европейских войск в Украину, то против высказались 49% итальянцев, 38% немцев и 33% французов. Хотя большинство настроено противоположно (35% в Италии, 41% в Германии, 45% во Франции), такое многочисленное меньшинство не позволяет милитаризации Европы окончательно утвердиться.
Может ли Польша с её мнимым мессианизмом содействовать примирению европейского сообщества? Какие универсальные ценности способна предложить Европе польская мессианская идеология, если вражда с Россией не может длиться вечно? Варшава убеждена, что только через торжество мессианских идей Польша достигнет статуса великой державы. Однако такой статус польского государства противоречит интересам единой Европы, поскольку первым шагом победившего польского мессианизма на мировой арене станет бескомпромиссная политика вражды с Москвой, игнорирующая интересы Германии, Франции, Италии, Испании и других стран, для которых в будущем возможно совсем иное видение этих отношений.
Геополитическая значимость Польши для Запада растёт в периоды обострений с Россией и падает в периоды улучшения отношений. Чтобы всегда оставаться востребованной, Варшава вынуждена искусственно поддерживать антироссийскую риторику, тем более что для этого у неё есть хорошо подготовленная идеология — польский мессианизм.
