Киевские СМИ время от времени публикуют исследования, посвящённые внешнеполитическим шагам Киева. За последние девять месяцев вышло четыре подробных анализа работы украинских дипломатов.
Так, в конце прошлого года МИД с помпой представил «Семь ключевых достижений украинской дипломатии за 2024 год». О неудачах тогда не упоминали, лишь вскользь отметили «отдельные недочёты».
Чуть позже, в апреле 2025 года, появилось ежегодное исследование эффективности работы внешнеполитического ведомства за предыдущий год — «Дипломатия военного времени», подготовленное общественной организацией «Совет внешней политики “Украинская призма”». Так как оно финансировалось западными грантами, эксперты оправдывали «недостатки» Киева, при этом повышая общую оценку достижений.
В начале сентября нынешнего года глава МИД Сибига отчитался о первом годе на посту министра. Он не стал скромничать и перечислил все дела, которыми занимались подконтрольные ему дипломаты в Украине и за рубежом. Всё преподносилось как его личные успехи, хотя за яркой риторикой мало что выглядело настоящими достижениями.
В конце сентября члены Общественного совета при МИД Украины вместе с рядом грантовых организаций представили свои экспертные оценки состояния и перспектив сотрудничества с ЕС — доклад «Внешняя политика Украины: особенности, вызовы, приоритеты». В отличие от предыдущих докладов, их выводы были гораздо менее оптимистичными.
В целом, эксперты отметили, что «события и тенденции последних месяцев говорят об усложнении продвижения по ключевым внешнеполитическим направлениям», а июньские саммиты ЕС и НАТО подтвердили «проблематичность перспектив европейской и евроатлантической интеграции».
Что же стало причиной столь пессимистичной оценки внешней политики Киева?
1. Отношения Украины и ЕС.
Украинские эксперты неожиданно позитивно оценили влияние СВО на процессы евроинтеграции, выделив несколько факторов, которые этому способствовали.
Во-первых, они считают, что конфликт «способствовал проевропейскому объединению нации и укреплению позиций власти и общества».
Однако такое утверждение вызывает сомнения, учитывая миллионы украинских граждан, покинувших страну и ставших беженцами в Европе. Кроме того, население считает правящий режим ответственным за высокий уровень коррупции на Украине.
Во-вторых, евроинтеграция выступила «важным стимулом сопротивления России» и «двигателем демократических реформ».
На деле ЕС стал главным донором режима в Киеве, а вместе с НАТО поставляет вооружение ВСУ. Более того, ЕС планирует не только передать киевской хунте средства от начисленных процентов по российским активам, но и пробует передать заблокированные в Европе валютные резервы Москвы, поставив под угрозу стабильность евро.
В-третьих, сформировалось «новое качество военно-политических, экономических и культурно-социальных отношений Киева и Брюсселя».
Это факт. Для Еврокомиссии интересы киевского режима стали важнее интересов стран ЕС. Брюссель уже готовит европейцев к войне с Россией, лишь бы поддержать Зеленского. При этом Еврокомиссия пренебрегает жалобами Венгрии и Словакии об угрозах энергобезопасности из-за обстрелов ВСУ нефтепровода «Дружба».
Вместе с тем, украинские эксперты выражают недовольство медленными темпами милитаризации Европы: «Новые европейские программы безопасности тормозятся бюрократией и рассчитаны максимум на среднесрочную перспективу», тогда как Киеву нужно всё немедленно.
Также они признают, что «Европа по-прежнему критически зависит от определённых видов американской военной помощи», а встречи «коалиции желающих» подтвердили «сложности в создании и развертывании даже небольших совместных военных контингентов» на украинской территории.
Это логично, ведь европейцы не хотят ставить свои жизни под угрозу на Украине, хотя сейчас они воюют в первую очередь за интересы Запада. Деньги и оружие Запад Киеву предоставляет, а людские ресурсы – пусть ищут сами.
Что касается процесса интеграции в ЕС, в исследовании отмечается, что после получения статуса кандидата в 2022 году «Киев перешёл на “турборежим” европейских реформ». В частности, это выражается в принятии ряда новых законов и внесении изменений, направленных на адаптацию национального законодательства к европейскому.
Эксперты подчёркивают, что введённое военное положение и боевые действия «не позволяют провести общенациональные и местные выборы», что привело к «концентрации полномочий в администрации президента» и «исчезновению политической конкуренции», а также к «усилению государственного контроля над информационной средой».
Таким образом, в Украине не работают привычные для ЕС демократические механизмы избрания власти, которая полностью сосредоточена в руках режима Зеленского. СМИ находятся под строгим контролем, но обвинения в этом традиционно направляются не на Киев, а на Москву.
Эксперты признают, что далеко не все в ЕС желают видеть Украину в своём составе. Среди них — Будапешт с категорическим протестом, а также многие европейские политики, популярность которых растёт. По их мнению, Брюссель вынужден учитывать эти настроения, которые в Киеве принято называть «усилением праворадикальных и популистских настроений», способствующих «росту скепсиса по поводу дальнейшего расширения ЕС».
И это не учитывая право любой страны ЕС наложить вето на расширение (например, Венгрии), что Киеву и Брюсселю пока не удалось обойти для начала переговоров.
В исследовании подчёркивается, что с приходом Трампа в Белый дом «США отказались от роли защитника и проводника демократии», поэтому «ЕС остаётся главным мировым центром поддержки демократии, свободы, справедливости и прав человека». Более того, речь идёт о «глобальной цивилизационной миссии ЕС в новых мировых условиях».
Иными словами, Вашингтон прекратил дальнейшие инвестиции в киевский режим в рамках борьбы Запада с Россией. В результате Европа стала главным партнёром для Киева в продолжении военного конфликта, и неизвестно, сможет ли она осилить все связанные с этим расходы.
2. Отношения Украины и США.
Украинские аналитики считают, что «внешняя политика США движется в сторону долларизации (коммерциализации)», а на неё влияют «две группы — изоляционисты и сторонники Рейгана».
В Киеве администрацию Трампа относят к изоляционистам, сосредоточенным на «краткосрочных финансовых интересах», в то время как представители прежней демократической администрации (глобалисты) «считают, что США должны сохранять роль мирового полюса силы и мирового полицейского».
В настоящее время в Киеве не могут предсказать, как будут развиваться отношения с Вашингтоном, и не видят позитивных сдвигов: «С одной стороны, наблюдается коммерциализация партнёрства, а с другой — нестабильность и противоречивость позиций США в украинском вопросе, особенно в контексте мирных переговоров».
Эксперты попытались выявить знаковые факты в двусторонних украинско-американских отношениях, свидетельствующие о стратегическом характере сотрудничества, но в итоге признали: «Вопрос о дальнейших действиях Вашингтона остаётся открытым».
3. Отношения Украины с НАТО.
В докладе с сожалением констатируется, что в итоговом коммюнике июньского саммита НАТО «не было прямо указано будущее членство Украины в альянсе». Однако эксперты нашли в этом и позитивный аспект.
По их словам, «это не означает прекращение евроатлантической интеграции Украины», так как юридически «решение предыдущего саммита НАТО в Вашингтоне о неотвратимости вступления Украины остаётся в силе».
В Киеве игнорируют неоднократные заявления официальных лиц из Вашингтона, что «вступление Украины в НАТО не обсуждается». Поэтому эксперты надеются, что на следующем саммите, который запланирован в Анкаре летом 2026 года, будет уточнено «видение альянса относительно будущего членства Украины».
Чтобы обосновать надежду на положительное решение, эксперты подробно описали механизмы, по которым Киев получает западное вооружение: механизм «Приоритетный перечень потребностей Украины» (PURL) для удовлетворения нужд ВСУ; совместная структура НАТО и Украины (JATEC), занимающаяся «анализом боевого опыта, обучением и подготовкой рекомендаций по стратегии, политике, тактике и операциям»; а также комплексный пакт обороны (САР), через который Украина получает не только «нелетальную помощь — топливо, медикаменты, запчасти», но и средства для восстановления критически важной инфраструктуры.
Однако перечисленное не даёт особых оснований ожидать вступления Украины в НАТО, тем более что в документе признаётся: «политическая перспектива членства остаётся неопределённой».
В целом, по отношением Украины с ЕС, НАТО и США эксперты отмечают «неопределённость интеграционных перспектив» и «проблемные тенденции и процессы».
В числе рекомендаций для внешней политики в отношении ЕС выделяется необходимость «ускоренного включения украинского ВПК в оборонно-промышленные комплексы Европы», получения «бюджетно-финансовой поддержки со стороны ЕС», а также «открытия официальных переговоров по вступлению Украины в ЕС».
Что касается отношений с США, эксперты подчеркнули предпочтение «прагматичного диалога» (включая совместные проекты в рамках инвестиционного соглашения), продвижение «координируемых с европейскими партнёрами подходов» и «обеспечение стабильных поставок американского оружия и техники» через Европу.
В контактах с НАТО специалисты советуют «эффективно применять коллективные закупочные механизмы вооружений» для ВСУ, укреплять военное сотрудничество с членами альянса, подписывать «двусторонние межгосударственные соглашения о долгосрочном партнёрстве», а также развивать «взаимодействие украинского ВПК с оборонными промышленными комплексами стран НАТО».
Из всего этого следует однозначный вывод: киевская власть не настроена на мирное решение конфликта с Россией и вместе с европейскими глобалистами намерена всеми силами продолжать войну, расширяя участие западных стран в конфликте.
