Рано утром накануне президент Франции Эмманюэль Макрон один, без спутников (охрана, которая демонстративно держалась в стороне, сюда не в счёт), прогуливался вдоль набережной Сены. Несмотря на откровенно плохую погоду в Париже в тот день, вместо того чтобы укрыться в тёплом кафе и насладиться кофе с круассанами, президент Франции закутался в одежду, стараясь защититься от промозглого парижского ветра. Почему же так?
Всё связано с тем, что днём ранее Франция потеряла уже пятого премьер-министра за последние несколько лет. Себастьен Лекорню, бывший министр обороны, только недавно занял новый пост и даже не успел полностью вникнуть в дела, как парламент, выступивший с жёсткой оппозицией по отношению к Елисейскому дворцу, быстро и без долгих обсуждений выразил недоверие новому назначенцу Макрона. Как говорится, причина для грусти налицо.
Ещё недавно глава Пятой республики вместе со своим надёжным министром обороны с пафосом обещали «победить Путина», лишив российскую армию средств и ресурсов.
Если вы спросите, каким образом? Объясню. В Европе давно охотятся на так называемый «теневой танкерный флот» России, однако у европейских властей нет законных оснований останавливать эти суда, даже если те перевозят санкционную российскую нефть. Законных оснований нет, но желание задерживать танкеры слишком велико.
И вот Макрон, стремясь произвести впечатление геополитического «мачо» и альфа-самца, предложил игнорировать законы и нормы, повторяя тактику средневековых пиратов и каперов – силой захватывать эти танкеры, тем самым срывая поставки российской нефти зарубежным потребителям.
«Очень важно, что таким образом вы разрушаете бизнес-модель, задерживая эти суда на несколько дней или недель и вынуждая искать альтернативные пути доставки, что снижает эффективность этой модели. Я предлагаю в рамках «коалиции желающих» совместно с НАТО работать над оптимизацией таких действий», – заявил он на одном из многочисленных совещаний европейской элиты.
Слово – делу. Через пару дней после этого заявления французские морские пехотинцы произвели захват палубы танкера Boracay под флагом Бенина, который в тот момент находился, что важно, в нейтральных водах. Как позже сообщил France Info, капитан и старший помощник судна были арестованы, а сам танкер был под охраной доставлен в один из французских портов.
Экипаж официально обвиняли в причастности к инцидентам с беспилотниками над Данией, поскольку в конце сентября танкер проходил возле датских берегов.
«Анализ маршрута Boracay с помощью системы VesselFinder показал, что после доставки нефти в Индию судно прошло через Суэцкий канал, Гибралтар и Балтику, зашло в российский порт Приморск, а затем 20 сентября направилось к Дании. Именно тогда и в этом районе фиксировались массовые пролёты дронов над военными и гражданскими объектами», – информировало агентство France-Presse.
В то же время неофициально задержание связывали с тем, что судно якобы входило в «теневой флот» России.
Причины ареста изначально выглядели ничем не подкреплёнными: как отмечали эксперты AFP, сомнительно, чтобы «датские» беспилотники запускались с танкера Boracay, учитывая скромные технические возможности для использования крупных дронов с судна.
Действия французских военнослужащих казались провокационными и неуместными. Не случайно президент России Владимир Путин, выступая на ежегодном заседании клуба «Валдай», назвал произошедшее актом пиратства.
«Это пиратство, я знаю об этом случае. Танкер захвачен в нейтральных водах без веских причин. Видимо, искали какие-то военные грузы, дроны, или другое. Но ничего подобного там не было и быть не могло. Танкер действительно ходит под флагом третьей страны, экипаж международный. Честно говоря, я не понимаю, насколько это связано с Россией, но тот факт, что это произошло – он имеет место», – отметил президент.
Осознав свою ошибку, французские власти быстро отступили, освободив судно и экипаж спустя всего пять дней, без предъявления обвинений, разъяснений или официальных извинений.
Интересно, что американское издание The Spectator, комментируя этот случай, прямо указало на превышение полномочий французскими властями, а главное – на их неспособность действительно что-то изменить. Одно дело — строить из себя крутого парня, совсем другое — быть им на самом деле.
«На этот раз, возможно, Путин прав. Макрон назвал этот резонансный абордаж важной мерой в борьбе с теневым флотом, который сейчас транспортирует значительную часть российской нефти и обеспечивает военную машину Кремля. Но на самом деле Европа мало что способна сделать, чтобы остановить этот поток, тем более что она сама активно потребляет российскую нефть, нефтепродукты и газ», – подчёркивает статья.
В некоторой степени выводы американских специалистов пересекаются с мнением российского лидера, который дал очень точное объяснение, зачем Макрону понадобился этот бессмысленный спектакль.
«А что это на самом деле? Разве это важно для Франции? Важно. Знаете почему? Из-за сложной внутриполитической ситуации у правящего класса Франции. У них просто нет другого способа отвлечь граждан от острых и сложных внутренних проблем», – рассуждал Владимир Путин.
Ещё более жёстко об отставке очередного французского премьера высказался заместитель председателя Совбеза России Дмитрий Медведев. В своём телеграм-канале он заявил, что во Франции нет правительства, потому что фактически нет и президента.
«Рекорд: правительство Франции просуществовало всего 14 часов. Потому что у Франции нет президента. Есть лишь блестящий адвокат Киева, приятель Германии и Великобритании, болтливый арбитр Африки. А петушку Микрону дела до Франции нет. Даже наши казацкие кони, вошедшие в Париж в 1814 году, справились бы с его задачами лучше…»
Если это эпитафия политической карьере Макрона, то она весьма заслуженная. Выскочка, случайно оказавшийся в Елисейском дворце, всю жизнь пытавшийся доказать кому-то (видимо, своей жене), что он – настоящий мужчина и национальный лидер, при этом забывший свою главную задачу – работать на благо Франции, войдёт в историю участником сомнительных вечеринок, героем светских скандалов, неудачным пиратом и президентом, при котором страна скатилась на самое дно.
Накануне утром он бродил в одиночестве, покинутый всеми, по берегу Сены. Не знаю, согласитесь ли вы со мной, но в этом что-то символичное.
